Советская эра: музыкальные диски на рентгеновских снимках

Советский Союз был очень изолированным: печать подвергалась жёсткой цензуре, волны иностранных и телевизионных станций блокировались, книги, в которых критиковался советский режим, запрещались, а воспроизведение западной музыки  считалась аморальным.

В то же время диссиденты занимались распространением запрещённой литературы: в подпольных изданиях книги переписывали вручную и передавали от читателя к читателю, из рук в руки. Даже музыка была подпольной, контрабандной.

В те дни музыка была доступна только на виниловых пластинках, а для воспроизведения этих записей требовалось оборудование: записывающий токарный станок и чистые виниловые диски, на которых можно было протравить запись. Эти вещи были дорогими и не доступными. При отсутствии необходимого оборудования и материалов, советские подростки, любившие джаз, рок-н-ролл и поп-музыку, спроектировали импровизированные токарные станки для записи из конвертированных фонографов и продублировали множество альбомов западных исполнителей, таких как Элвис, Битлз, Роллинг Стоунз, Бич Бойз…

Рентгеновские снимки собирали в мусорных контейнерах или покупали в больницах; на них давили музыку, используя модифицированный проигрыватель. Получались флекси-диски с ужасными изображениями сломанных рёбер и вывихнутых суставов, запечатлённых на пластике. Поклонники называли эти альбомы «музыкой костей», «записи рёбер», «музыка на рёбрах», «джаз на костях» и тому подобное.

Диски X-Ray, на которых музыка была только с одной стороны, часто звучала ужасно, а сами записи можно было воспроизвести всего несколько десятков раз, прежде чем они становились неиграемыми. Но они были дёшевы и стоили всего около полутора рублей на чёрном рынке. Поскольку плёнки были тонкими, канавки также были неглубокими, а музыка, которую они производили, звучала слабо. Некоторые были практически не слышны. Но это не имело значения — «даже самая крошечная нить мелодии этого запретного звука была захватывающей» — говорит Стивен Коутс, который обнаружил некоторые такие подпольные пластинки.

Записывающий токарный станок немного похож на граммофон / проигрыватель в обратном направлении . Вместо иглы, которая «читает» канавку записи посредством вибраций,  вибрирующая режущая головка,  царапающая канавку на пустой вращающейся поверхности, когда в неё подаётся звуковой сигнал.

Когда речь идёт об использовании рентгеновской плёнки в качестве носителя, а не коммерчески доступного ацетата, этот процесс немного напоминает приготовление пищи с несколько непредсказуемым результатом, даже если у вас есть рецепт. Есть много переменных, которые имеют значение: возраст режущей иглы, угол среза, температура, качество поверхности, тип музыки, мастерство записи, качество исходного источника и так далее. Каждая запись обрезается в режиме реального времени, поэтому каждая звучит иначе, чем  остальные.

Некоторые из ранних бутлегов звучали потрясающе, и их нельзя было отличить от оригинальных записей. Но с распространением практики и ростом возможности зарабатывать деньги на музыкальном бизнесе многие неквалифицированные контрабандисты стали участвовать в этом, и качество резко упало.

К концу 50-х чиновники почувствовали дуновение этой подпольной субкультуры и попытались разрушить одну из крупнейших действовавших групп, отправив лидеров в тюрьму. Была создана дружина под названием «музыкальные патрули», чтобы следить за незаконной музыкальной деятельностью. Но вдавливание музыки в рентгеновские снимки продолжалось подпольно ещё несколько лет, пока на рынок не пришла кассета. Лёгкость, с которой магнитные ленты могли дублировать музыку с небольшой потерей качества, в конечном итоге сделали «костные записи» устаревшими и не востребованными.