Асадное положение

Что Путин получит за Сирию

Базовых причин, подтолкнувших Путина к вмешательству в сирийский конфликт, несколько. Первая — необходимость соответствовать требованиям того узкого коридора возможностей, в который он сам себя загнал. Вторая — в типично путинском стиле: нахватать все, что плохо лежит, а затем сдавать в обмен на какие‑либо уступки или привилегии.

Сейчас российский президент зависит от силовиков, а они понимают — произошло геополитическое поражение: Путин потерял Украину, теряет Приднестровье.

Некоторых  более прагматичных силовиков, это устраивает, но остальные требуют компенсации, а Путин не может позволить себе казаться слабаком. Если он потеряет ещё и Сирию, точнее Башара Асада, то силовики воспримут это как тотальное поражение перед лицом Соединенных Штатов.

В их головах твердо засела советская одномерная картинка, где за влияние мира борются США и Россия, а все остальное — ерунда.

Путин сам начал противопоставлять себя Западу, и теперь он в этой борьбе, согласно своей же системе ценностей, проигрывает. А значит, отступить и оставить Сирию не может.

Сирия в данном случае равна Надежде Савченко, которую взяли в заложники, а теперь торгуются с Украиной и ПАСЕ.

Такой же тактики придерживается, например, белорусский президент Александр Лукашенко. Когда он нуждается в деньгах, то в обмен на кредиты Запада выпускает парочку политических заключенных. Выходит относительно недорого: за пятерых политзаключенных Лукашенко получает взаймы миллиарды долларов. Неплохой бизнес.

Владимир Путин решился на авантюру в Сирии, рассчитывая укрепить позиции России в будущих торгах с Западом

Путин вцепился в Сирию, чтобы усилить, как ему кажется, свою переговорную позицию с Соединенными Штатами. Имея опорную точку в Сирии, он может направить свои ресурсы как против ИГИЛ, так и против противников Асада, которых поддерживает Америка. Своё присутствие там Путин постарается продать за максимально высокую цену.

Хотя партия на самом деле мелкая. Ничего особенного он сделать не может: и техника не та, и международная влиятельность. Корабли того и гляди заблокируют в Черном море, а самолеты — над Грецией. Но если случится неудача, то в глазах генералов Путин сделал всё, что мог.

К авантюре в Сирии Путина подтолкнули два соображения. Во-первых, продемонстрировать ершистость на внутреннем идеологическом рынке для генералитета и патриотического класса, пребывающего в истерике. Во-вторых, использовать ситуацию для торга с Западом.

Другой вопрос: удастся ли ему что‑то получить? Да, у Лукашенко выходит неплохо, но российский президент, используя ту же логику, забывает, что начал раздражать Запад. Он чересчур открыто нарушает все писаные и неписаные правила поведения.

Путин усиленно пытается прорвать изоляцию и вернуться в мировую политику в качестве значимой величины. Но, ввязываясь в сирийскую авантюру, он проиграет.

Это станет понятно на юбилейном саммите Генассамблеи ООН, где российский президент планирует провести немало кулуарных переговоров.

Закрепив за собой опорную точку в сирийском Тартусе, он решил, что усилит свои позиции. Может, и так, но слишком уж топорную тактику избрал российский президент.

Связь между Генассамблеей и вмешательством в Сирию есть, хоть и косвенная. Думаю, в России посчитали: раз предстоит ассамблея, а планы по вхождению в Сирию уже были, то удобнее их осуществить до встреч в нью-йоркской штаб-квартире, чем после.

Если на Генассамблее Путина проигнорируют, у него не останется альтернатив — только реализовывать сталинскую стратегию обороны с разговорами про атаку.

Иными словами, в вербальном пространстве Кремль будет идти от одной виртуальной победы к другой, изображая из себя оплот борьбы с американским экспансионизмом, в реальности же восстановится железный занавес, поскольку по‑другому сохранить привилегии для группы поддержки Путина не удастся.

Российский президент, конечно, попытается в очередной раз напугать Запад и восстановить свои позиции в ООН, но все его прыжки и ужимки давно известны — попытка провалится.

Поэтому он вернётся назад и начнёт закрывать границы, ограничивать свободу передвижения и перекрывать доступ к информации. Всё это приведет к созданию уменьшенной копии Советского Союза, которая в этой консервной банке  задохнётся. Вот только произойдёт это значительно быстрее, чем в советские времена.

Дмитрий Орешкин