Кто и почему устанавливает Политические барьеры
Какие существуют Политические барьеры и для чего их устанавливают ?
Политический барьер — это фильтр. Он предусматривает для баллотирующихся на пост президента/мэра/ губернатора, необходимость заручиться подписями какого-то количества (муниципальных /региональных) депутатов. Это такая предварительная цензура на пути кандидата ещё до получения, даже не самой должности, а просто получения возможности зарегистрироваться.
Для начала вспомним, что эта «замечательная» идея «фильтровать кандидатов» появилась в 2012 году. Высказал эту идею Дмитрий Азаров. Именно тогда, в 2012-1013 году, создавалось всё наше запретительное законодательство. Азаров — человек из плеяды губернаторов-технократов (мэр Самары, а затем губернатор Самарской области). С его подачи материализовался муниципальный фильтр.
Почему это неправильно?
Эксперты из центральной избирательной комиссии говорят: «Это не мы придумали — такова мировая практика». Лгут! Муниципальные фильтры ( в том виде, в каком они у нас есть), это наше собственное изобретение!
Как на самом деле происходит регистрация кандидатов в других странах? Какие препоны ставят кандидатам; и насколько жёстко? Какие политические барьеры существуют в других странах ?
Ограничения на право выдвигаться в кандидаты (президента/руководителя региона, города) — ограничения существуют только по двум критериям:
- Возраст (требуют, чтобы кандидат был не моложе, допустим, 35-ти лет)
- Гражданство (либо продолжительность проживания в стране). Довольно часто встречается запрет на двойное гражданство.
Что касается судимости. Обычно, отбывающие наказание пассивно лишены избирательного права и права куда-либо баллотироваться. Но это ограничение определено сроком. Как только судимость снимается, тут же снимаются все ограничения с ней связанные.
В некоторых, особо увлекательных случаях, существуют разного рода люстрации. У нас под люстрацией подразумевается нечто вроде смертной казни. На самом деле, люстрация — это временное ограничение в правах для определённой категории граждан.
Бывает, что по политическим мотивам ограничивают в правах некоторые политические партии, некоторых сотрудников секретных служб или сотрудников карательных органов. Обычно, это происходит после смены режима.
В тех странах, где люстрационные процедуры привели хоть к какому-то внятному результату (кроме продолжения гражданской войны), люстрации носят краткий характер и внятный перечень лиц, которых временно ограничивают в правах. Оговариваются временные рамки, после чего ограничения заканчиваются.
В ряде стран, чтобы выдвинуться, существует требование «заручиться подписями некоторого количества депутатов». Но в каком количестве?
- В Австрии: для выдвижения в кандидаты нужны подписи 3-х депутатов парламента.
- В Бельгии: подписи не менее 3-х представителей палаты депутатов или 2-х сенаторов.
- В Словении: не менее 3-х подписей, из 90 действующих депутатов.
- В Чехии: иногда просят подписи 3-5 человек, из числа местных депутатов. Для кандидата в президенты нужны подписи 20-ти депутатов или 10-ть подписей сенаторов.
У нас же, чтобы преодолеть фильтр, необходимо собрать 110-ть подписей депутатов! Сто десять! Мало того, 110 подписей должны быть равномерно распределены по муниципальным собраниям. Нигде в мире близко нет ничего подобного.
Даже в Йемене, для того, чтобы выдвинуться в президенты, нужны подписи 10% корпуса депутатов: 30 подписей из трёхсот. Чтобы не набежало невероятное количество странных людей, желающих баллотироваться в президенты, в Йемене поставили вот такой запретительный барьер. Но даже политический барьер Йемена не идёт ни в какое сравнение с высотой того политического барьера, который воздвигнут в нашей стране (заметьте, в мирное время).
Проблема не в том, что барьер нарушает права кандидатов, проблема в том, что нарушаются права избирателей. Нам ограничивают выбор!
Государства, которые не хотят быть демократическими (не хотят менять власть в ходе выборной ротации), действуют хитрыми способами. Казалось бы, самый простой способ — всё запретить. Но никакое государство не может себе этого позволить. Ибо последует международная изоляция. Все диктатуры, все авторитарные и милитаристские режимы заявляют о себе, как о демократиях. Демократические формы в таких государствах идут исподволь. Автократия не может себе признаться и не может продемонстрировать миру, что она — Автократия. Они будут проводить выборы!. Но при этом от власти уходить они не хотят и не собираются. Для удержания власти, автократия будет
- Ограничивать количество выборов (проводить их как можно реже). Сроки между выборами будут максимально увеличены. Все недодемократы этим способом пользуются. «А давайте не 4 года, а пять. А давайте не 5-ть лет, а шесть! А давайте выбирать не всех, а только президента. Остальных президент пусть назначает.»
- Фальсифицировать выборы, создавать иммитацию выборов. Выборы проводятся с заранее известным результатом. Организовываются партии, которые. на самом деле, не являются оппозиционными. Таким образом, авторитарная власть играет сама с собой в поддавки.
- Устанавливать политические барьеры. Автократии боязно, вдруг кто-то всё-таки проскочит фильтр. Рисковать они не хотят даже минимально. Они не хотят даже, чтобы кто-нибудь зарегистрировался.
Если ротация власти — хорошая вещь, то режиму придётся сквозь зубы рассказывать гражданам про состоявшиеся выборы. Не могут они позволить себе говорит о выборах, что это западная буржуазная придумка: мол, давайте откажемся от выборов, а всё у нас будет делаться монаршим указом.
Они вынуждены говорить про волю народа, конкуренцию и легитимность.
Политические барьеры для того существуют, чтобы на политической сцене случайно не появился «неконтролируемый» кандидат. Поэтому, у них в ходу — сборы подписей и проверка этих подписей. Это всё невиданная в мировой практике история!
Казалось бы, несмотря на возможность создавать финальный результат, авторитарные политические системы, контролируют не только выход, но и вход.
Чем дальше (хоть и невольно, но происходит процесс всеобщей прозрачности и внешней демократизации), тем труднее системе пользоваться инструментами грубой фальсификации. И тут большое значение приобретают барьеры на входе.
Если протоколы переписывать становится всё сложнее, и приходиться на участках ставить видеокамеры, и даже приходиться показательно наказывать людей, которые чересчур откровенно засовывают пачки бюллетеней в трусы (на глазах изумлённой публики) — то попросту закрывается вход. «Давайте политическими барьерами закроем вход «посторонним» кандидатам! Запретим регистрироваться! Выставим непреодолимые фильтры.»
С точки зрения стран развитой демократии, наши политические барьеры не выдерживают никакой критики. Плохо, когда барьер слишком высокий. Три подписи — это барьер для совсем уж ярых маргиналов. Но сто десять подписей — это барьер для любого, кто вне системы.
То же самое, с порогом вхождения в парламент для партии. У нас это называется «избирательный барьер». Когда-то он составлял 7%. В ЕС парламентская ассамблея, вообще, рекомендует делать порог 4 %. Есть удивительная страна Турция, где избирательный барьер — 10%. Но! В Турции нет никаких барьеров для самовыдвиженцев.
Предполагается, что наличие политического барьера даёт более структурированный парламент, а не сто партий, где у каждой по одному мандату. На практике же, такого никогда не происходит: малоизвестные партии набирают мало голосов.
Сторонники барьеров говорят, что если позволить регистрироваться всем желающим, то будет слишком длинный бюллетень (в урну не влезет). Но то, что есть у нас, это настоящее позорище. Мы всё ещё надеемся, что политический барьер в нашей стране будет модифицирован.
Екатерина Шульман
Легитимность власти. О трёх типах легитимации политического лидера
«Ревнивая стена» — самая большая глупость известная в Ирландии