Цивилизация завершается. Мы уже живём в будущем, которого не знаем
На самом деле, мы уже сейчас живём в будущем, просто мы этого ещё не поняли. Наш нынешний мир радикально отличается от того, в котором мы родились и выросли.
Такого цивилизационного сдвига, такого изменения социально-культурных парадигм не было в видимой истории.
Мы живём в транзитном времени, когда старая модель человечества закончилась, а новая еще не сформировалась, и поэтому мы, хотя и чувствуем, что «что-то с нашим миром не так», но не понимаем, насколько радикально «не так».
Мы поломали социальные модели и интеллектуальные барьеры, за которыми чувствовали себя если не обязательно комфортно, то хотя бы уверенно — и двинулись в неизвестное.
Мы не знаем, что будет дальше: может будет лучше, может будет хуже, а может понятия «лучше» / «хуже» просто не подходят к пониманию новой ситуации.
Человечество переживает сейчас фундаментальные всеобъемлющие изменения: от климатических и демографических до социальных.
Например, практически исчез безусловный авторитет институтов, который был надёжным регулятивным инструментом социума в прошлом. Государство, церковь, академия, учёные, масс-медиа ( «в газете писали …») не формируют более обязательного ценностного поля.
Полностью изменилась роль, содержание и мотивация образования. Школы и университеты напряжённо ищут новые модели образования для современного градмадства.
Старые авторитеты и старые модели больше не соответствуют жизненным реалиям, не могут на них влиять или их контролировать. Они уже работают на небытиё — их время вышло.
Радикально и абсолютно поменялось информационное пространство.
С начала 1990-х годов мы говорим, что мир — это «малая деревня». Мол, любое событие становится известным на весь мир и продуцирует эхо по всему миру, так как границы остались лишь в головах, а «врачи без границ», «репортеры без границ», «адвокаты без границ» связывают разобщенный мир в одно целое.
Посмотрите, как уменьшилась эта «малая деревня» сейчас, когда уже любая, даже совсем мелкое, частное событие может стать известным всему миру, если вам заманилась идея сделать её публичной.
Мир вывернулся наружу
- Виртуальный мир крепко переплёлся с «реальным» — изменилось само видение «реальности». Мы в виртуале знакомимся, общаемся, сотрудничаем, обучаемся.
- Пропаганда ещё работает, манит и лжёт, пытаясь делать запруды для информационного потока, но не выдержать ей его напора.
- Поменялись гендерные роли, как в обществе, так и в интимных отношениях.
- Поменялось понимание семьи — то, на чём держалась наша цивилизация.
Определить семью теперь очень трудно. Речь не только об однополых браках — трансформации происходят более глобальные. Классическая семья: мама, папа, дети, а ещё при этом род — две бабушки, два дедушки, тёти, дяди — ушла из жизни как важный фактор межличностных и социальных отношений.
Человек принимает вызовы жизни в одиночку, даже если живёт вместе с теми, кого любит.
Изменились качество жизни, питание, гигиена, медицина. «Нет неизлечимых болезней!» — Слышим мы всё чаще. И не только потому, что лекарственный инструментарий радикально улучшилось, но пришло новое понимание глубинных причин заболеваний и механизмов выздоровления.
Прорывы в медицине случаются с экспаненцыйным ускорением, и уже всерьёз говорят о продлении человеческой жизни к … бесконечности — от развлечений сэкспериментальной медициной к лабораторному «подражанию опыта» самообновляемой «бессмертной» медузы Turritopsis Nutricula.
Фантазии о вечной жизни приобретают академическое звучание.
А куда же тогда денутся следующие поколения, когда жизненное пространство не будет регулярно обновляться? — Спрашивают скептики. Будут колонизировать другие планеты, — беззаботно отвечают оптимисты.
И то же самое со всей наукой.
Новые открытия развалили нашу картину мира, а новую мы ещё не выстроили, запутавшись в квантовом супе и суперструнах.
Серьёзные физики говорят, что путешествие во времени и существование большого количества параллельных вселенных станет нормальной университетской физикой в ближайшую декаду.
Когда-то мы радовались, что вселенная оказался не статической геоцентрической или гелеоцентричной моделью, а бесконечным, захватывающим расширением — да ещё и с увеличением скорости, да ещё и с каждой точкой пространства во всех направлениях одновременно.
А теперь наша «вселенная» оказалась одним из пузырьков «шматсвету», которая и сама, возможно, есть чем-то вроде субатомной частицы какого-то многомерного пространства макромира.
Человек меняет медицину, науку, образование. Меняется и сам человек. С одной стороны, человек заложник своего технического прогресса: скажем, отсоедините развитые страны от электросетей на более-менее длительный срок, и будет полный коллапс. С другой стороны, прогресс меняет нас на гораздо более глубоком уровне.
У каждого человека теперь при себе электронный источник информации — он же и средство общения с миром. Это меняет саму структуру знания. У нас исчезла потребность запоминать. В дописьменной цивилизации, 6-7 тысяч лет назад и ранее, мы должны были запоминать всю информацию о мире, все знания, старые и новые, иметь их в своём сознании в мгновенном доступе. Не существовало большего источника информации, чем я сам.
Письменная цивилизация — та, что началась 5 тысяч лет назад и в которой мы росли, упростила процесс передачи информации и усвоения знаний, создав «экзасвядомасць» человечества — библиотеку. Теперь же нужды запоминать — даже в книжном объёме! — У человека нет. И сам книжный объём, по сути, становится нестрававальным: мы хотим всё кратко, самую суть, ведь впереди ещё столько всего! ..
Мы фрагментируем знания, фрагментуем мир. Какими мы станем через пару поколений? Мы на самом деле оказались в будущем — в неизвестном будущем, которого не ждали.
В глобальном мире неизбежно рэлятивизируются абсолютные истины. Если «абсолютных истин» делается много, да ещё они могут вступать в конфликт, то прежнее абсолютное становится достоянием сознательного выбора.
Так что и здесь мы ступаем на незнакомую территорию, так как у нас нет цивилизационного опыта совместной жизни без религии, построения общества без религии, норм морали без религии. Как это отразится на нашем будущем, мы не знаем. Я не говорю, что это хорошо или плохо — это просто другая ситуация.
Как нам дальше жить без авторитетов и норм?
Вы есть центр расширения вселенной, вы являетесь её фронтом и, следовательно, влияете на то, каким этот мир будет.
Ключевыми факторами участия во вселенной есть ответственность и осознание. Сознательная жизнь — это ежедневная и поминутная работа, постоянное усилие, радость и боль. Боль пераплавляецца в радость.
Даже самые ужасные события неизбежно приводят к позитивным изменениям. «Чёрная смерть» — пандемия чумы в середине XIV века, которая выкосили, по разным меркам, от 100 до 200 миллионов человек, закончила феодальные отношения в Европе и привела к Ренессансу.
Вторая мировая война показала нам, куда мы не хотим больше идти, научила международной солидарности — мир почувствовал себя единым целым. мы можем противостоять злу. И возникло понятие «преступления против человечности». И смертельная казнь перестала быть нормой.
Тяжело и медленно, но мы движемся к большой доброте и нравственности.
Многие ученые полагают, что концепция национального государства устарела, и национальные ценности теряют свою весомость во времена глобализации. Может, нам достаточно быть просто хорошими гражданами?
Западные государства переросли национальные формы, но только как модель государства. Европейцы не перестали быть немцами, итальянцами или французами. Но нельзя с 3-го класса пойти в 7-й, мы должны пройти и завершить путь становления национальной идентичности, перед тем, как стать частью национального мира.
«Хорошие граждане» — это потребители. Дать что-то вселенной нация может только тогда, когда она осознает, что она имеет. Нам, чтобы понять своё место в современном мире, нужно исследовать всё наше наследие, осмыслить его и принять ответственность за всё, что с нами происходило.
Что конкретно мы можем предложить человечеству?
В XVI-XVII в., когда Европа была охвачена религиозными войнами, в Великом княжестве Литовском процветали диспуты. У нас шматрэлигийнасць крепилась веками и поддерживалась законодательно.
От «закона римского» и «закона греческого» до Магдебургского права: иудеи и мусульмане, протестанты и староверы чувствовали себя в статусе ВКЛ как дома и во взаимодействии создали уникальную ситуацию религиозной толерантности, к которой остальной мир дорос совсем недавно.
Но прорыв неминуемо случится. Как пробка из шампанского, вылетят препятствия, и если шум схлынет, останется чистое вещество. В нём будет и язык, и осмысление истории, и реализация интеллектуального потенциала, и вера в себя, и почёт к другим.
Будущее не прогнозируется, а создаётся. Мы мроим, каким будет это чистое вещество нашей страны — мы свободны делать эти мечты явью. Что из этого получится — увидим.
