Последний бой многострадальной Польши
17 сентября 39-го на южной окраине Кобрина между Днепро-Бугским каналом и шоссейной дорогой Кобрин – Малорита развернулся последний бой.
Вот как описывает этот бой Н. Мурин, житель Кобрина: «16 сентября увидел взвод польских солдат. Они с трудом тянули за собой пулеметы на колесиках. Я знал их командира – им был офицер Карпиньски.
Мне запомнились его слова: «Дальше Кобрина не пойду. Мобилизуем местное население, будем сражаться. Здесь и погибну».
Стрельба началась ранним утром 17 сентября. Одиночными заработали карабины, застрочили пулеметы, тяжело грохотала артиллерия. Немцы заняли позиции по древнему каналу Бонны. Их артиллерия вела интенсивный огонь. Смотрю, идут гуськом солдаты, раненый офицер впереди. Слышу команду: «Вперед!». Стало очевидным, что немцы стремились вытеснить поляков из леска на открытое поле и перестрелять прямым огнем. Около шести вечера польские солдаты снова пошли в очередную атаку. Атака длилась до последнего».
Из воспоминаний Федора Козела: «Раскаты боя и дым пожаров доходили до деревни Зосины, почти в одиннадцати километрах от Кобрина в северном направлении. Погибших были сотни. Многие лежали на дне окопов. Среди убитых попадались и в гражданской одежде, даже при галстуках, возле них лежали карабины.
В городском парке, где была усадьба Зелинского, я увидел сгоревшие останки, пепел. Недалеко, под липой, похоронили убитого немцами хозяина усадьбы. Он, когда они входили в его дом, схватил охотничье ружье и первым выстрелом убил офицера. Раздался следующий выстрел – ответ ворвавшегося в дом врага».
«17 сентября, – дополняет картину того дня А.М. Мартынов, – несколько раз то одна сторона, то другая бросались в атаку, но ни одна не смогла достигнуть перевеса. Только вечером с помощью подоспевших подкреплений немцам удалось утопить в крови смелое, бесстрашное сопротивление».
В Кобрин части вермахта так и не вошли, оставив его Красной армии. Отечественные и польские источники, указывая цифру погибших, сходятся на 800 – 1000 павших. Все они, за редким исключением, являлись белорусами.
Что же происходило потом, когда одну военную армаду сменила другая – советская. Сообщает С.Ф. Матвейчук, житель д. Буховичи : «Польские военнослужащие не успели даже понять, что происходит: с востока – красноармейцы, с запада, в Кобрине, – немцы.
Штабисты (а их было человек шесть), заметив на шоссе красноармейцев, сами вышли из фольварка им навстречу. Их расстреляли из танка, на ходу. Местные отморозки с них сняли форму и обувь. Голые и растерзанные польские офицеры (среди них был капитан Карпиньский и генерал Салагуб-Девойна) лежали в придорожной канаве и только вечером сельчане похоронили их.
