Нефронтовые заметки
Санкт-Петербург. 1 августа 1914 года. Посол Германии граф Пурталес вручает ноту министру иностранных дел Российской империи Сазонову. Это начало Первой мировой войны. Какой была первая военная неделя в Санкт-Петербурге? Газеты столетней давности рассказывают, как жил Петербург в эти дни. А разглядывая старые фотографии и кадры хроники, мы всматриваемся в дорогие нам детали минувшей эпохи.
2 августа толпы манифестантов пришли на Дворцовую площадь, и Николай Второй выходит на балкон Зимнего дворца. В фотоателье Карла Буллы идут и идут желающие сняться на память — это мобилизованные, их жены и дети. Толпа громит здание Германского посольства на Исаакиевской площади. Тысячи отдыхающих срочно возвращаются домой из-за границы. Отправляется на фронт императорская гвардия. Офицеры обсуждают, брать ли с собой парадные мундиры для въезда в Берлин. Все уверены, что это произойдет через шесть недель. Если бы они знали, что уходят в свой последний поход!
С 8 по 14 августа 1914 года. Вторая неделя войны. Петербуржцы, как всегда, проверяют свои часы по полуденному пушечному выстрелу с крепости. Но звук пушки — такой спокойный и привычный — кажется теперь memento mori. Балерина Мариинского театра Тамара Карсавина узнала о начале войны в поезде. Она ехала из Берлина. Состав остановили на границе с Россией. И отправили обратно…
На курорте, в Киссингене, услышал о том, что в России началась всеобщая мобилизация, князь Феликс Юсупов. Он отдыхал вместе с отцом и матерью… Они поехали в русское посольство, а оттуда на вокзал к копенгагенскому поезду. Всю дорогу в русских швыряли камни.
10 августа на Финляндский вокзал прибыл дополнительный поезд из Торнео. На платформе — толпа новобранцев… Красные товарные вагоны с мобилизованными занимают все пути — на север, на юг, на запад…
В Гостином дворе придирчиво выбирает себе сапоги Николай Гумилев. Он собирается в действующую армию.
Уезжает на фронт с санитарным поездом Великая княгиня Ольга Александровна. Она переживет и войну, и своего брата Николая Второго. В эмиграции ей выпадет жребий безвестной изгнанницы. И в конце жизни, за тысячи миль от России, она напишет в мемуарах: «Все беды нынешнего столетия начались в 1914 году».
22 августа 1914 года. Три недели войны наложили особый отпечаток беспечности на город, находившийся вдали от линии фронта… И в то время, как с одной, так сказать, оберточной стороны — звучал пафос патриотизма, с другой, потаенной — глухо отсчитывал обороты маховик военного механизма, запустившего свой необратимый ход, и подминавшего день ото дня как жизни солдат, так и судьбы далеких от войны горожан.
22 августа — 28 августа. Патриотический всплеск, который охватил город в первый месяц войны дал поразительный результат. В Думе о непримиримых разногласиях забыли «правые» и «левые», и единодушно вынесли вердикт: «Русско-прусские отношения раз и навсегда мертвы!». Этого же мнения придерживались и в Генеральном штабе, где готовили для Ставки планы наступлений и сверяли карты. А тем временем военное министерство осаждали подрядчики, настоятельно предлагавшие свои услуги в делах снабжения армии…
16 (29) августа — 22 августа (4 сентября) 1914 года. Пятая неделя войны. Ранним субботним утром в Александровском парке прогуливался председатель Государственной думы Михаил Владимирович Родзянко. Вдруг, на одной из тропинок он увидел велосипедиста. Родзянко, вероятно, не обратил бы на него никакого внимания, если бы не одно обстоятельство — велосипедист был одет в форму немецкого солдата, за спиной ранец и ружье. Первая мысль — это или очень наглый провокатор или очень смелый диверсант. Родзянко позвал городового и потребовал задержать незнакомца.
Большой день в заколдованном замке Первая мировая война в образах
Немецкий национальный парк в Альпах
Восстание декабристов — было ли оно великим историческим событием?
