Несчастные тела, освобождённый ум
«Сначала мы страдаем, затем мы умираем». Это великая человеческая драма: не просто страдания и смерть, но и тирания желаний. «Я возмущён тем фактом, что у меня есть очень настойчивые запросы, и требуется приложить огромное количество усилий, чтобы удовлетворить их, но никогда не быть полностью удовлетворёным» — говорит робототехник Университета Карнеги, Меллона Ганс Моравик. Изобретатель Рэй Курцвейл прогнозирует, что к 2019 году виртуальный секс будет выполняться с помощью различных механизмов, обеспечивающих полную сенсорную обратную связь, они будут предпочтительнее и безопаснее, и повысят опыт.
Но это только начало истории:
групповой секс возьмёт на себя новый смысл в том, что более чем один человек может одновременно поделиться опытом с несколькими партнерами. Целая аудитория людей (могут быть географически рассредоточены) могли бы поделиться одним виртуальным телом во время занятий сексуального опыта не с одним исполнителем.
Moравика и Курцвейла нельзя объявить чудаками, даже если их суждения по праву могут быть поставлены под сомнение. Moравик был пионером в разработке мобильных роботов, в частности, его программное обеспечение позволяет роботам самостоятельно перемещаться по окрестностям. Его работа в этой области постоянно поддерживается частным сектором и правительственными агентствами, НАСА, Управление военно-морских исследований и передовых оборонных исследовательских проектов Агентства. Его книга 1988, Умные Дети: Будущее роботов и Human Intelligence, это текст «трансгуманизма» , движение тех, кто активно стремится к управляемой эволюции за пределы человечества.
Курцвейл является победителем 1999 Национальная медаль технологии, заслуженно славится разработкой систем оптического распознавания символов. Он изобрёл первые системы преобразования текста в речь (чтения для слепых) и создал первый компьютер на основе музыкального синтезатора, который может реально воссоздать оркестровые инструменты.
Moравик и Курцвейл возмущены недостатками человеческого тела: хрупкость, недуги, неисправность плоти, а также ограничения, присущие телесной жизни, в том числе неспособность выполнять свои телесные желания.
Возьмём, к примеру, человеческий глаз. Почему он сделан из таких хрупких материалов? Почему его взгляд ограничивается узкой частью электромагнитного спектра? Мы думаем, что знаем ответы на эти вопросы: это путь эволюции глаз. Снова и снова, случайные обстоятельства и некоторые мутации приводят к конкретным конфигурациям. Но мы уже развили интеллектуальный потенциал для управляемой эволюции. Мы не должны ходить с завязанными глазами, имея возможность направлять эволюцию.
Короче говоря, если люди просто механизмы, которые можно улучшить, если наши детали можно заменить другими, то это не имеет особого значения, построены ли они биологически или иным образом. Это относится к жизни тела. Но как насчет жизни ума? Мало того, что жизнь возникает из биологического механизма мозга, но ведь мы переживаем, что этот механизм есть наше всё – душа и сознание. Экстинкционисты утверждают, что такое убеждение уже виртуальная реальность. У нас нет знаний о реальном мире; у нас есть только обработка нашего мозга сенсорных входов нашего организма. Сознание радикально субъективно и по существу единственного числа. Мы предполагаем, что у других (например, у соседей, домашних животных) соответствующие нашему внутренние состояния.
Алан Тьюринг изобрёл свой знаменитый тест машинного интеллекта и интеллектуальную машину, которая может обмануть судью (тот думает, что разговаривает с человеком). Следует ли искусственную жизнь считать сознательной? Руководящий принцип здесь остаётся тем же: не существует никаких препятствий для определения жизни ума, практически невозможно отличить работу компьютеров. Конкретная биологическая конфигурация; она, как и все иные конфигурации, является преходящим событием на эволюционной шкале. С этой точки зрения становится трудно оправдать любую серьёзную озабоченность по поводу работы эволюции.
Человек как биологический вид перестанет сущестовать в ближайшие 100 лет
